Группой повышенного риска для аварии на ЧАЭС можно считать детей, подвергшихся внешнему облучению в сочетании с поступлением в организм изотопов иода. У них было выявлено многократное учащение опухолей щитовидной железы. Увеличение числа лейкозов среди населения, в том числе детей, за срок до 14 лет не обнаружено.
 Поэтому устрашающие некомпетентного читателя цифры в "Комсомольской правде" № 7/98 "10 миллионов людей, пострадавших от чернобыльской катастрофы, 126000 погибших от радиации", даже если считать их реальными, на самом деле находятся в соответствии или даже чуть ниже естественной частоты смертности населения страны (1-2% в год). Если приписать, как это делает газета, все смерти "действию радиации", то следует думать, что "облученные люди" отныне уже не болеют никакими другими болезнями и не уходят по этой причине из жизни, что, безусловно, более чем сомнительно.
 Что же является основой этих спекулятивных интерпретаций фактических данных и какие реальные последствия для здоровья мы можем действительно ожидать у лиц, причастных к аварии ЧАЭС от совокупности всех других нерадиационных факторов?
 Одним из источников ошибок в оценке здоровья участников аварии ЧАЭС, по медико-дозиметрическому регистру в г. Обнинске, является избирательный и изменявшийся с годами характер его пополнения, а также отсутствие достоверных сведений о состоянии здоровья этих людей в доаварийный период. В отраслевых регистрах, там, где имеются подробные сведения о здоровье людей за предыдущие годы, основные тенденции медико-демографических показателей не выделяют по здоровью группу участников аварии из остального контингента работающих в атомной промышленности и энергетике.
 Другим элементом, изменяющим картину оценки здоровья "аварийных групп", является введение в практику диспансерного наблюдения приемов исследований, ранее не применявшихся. К таковым относятся развернутые анализы крови, выявляющие скрытое малокровие или хронический лимфолейкоз, УЗИ-диагностика, обнаруживающая даже небольшое изменение объема и структуры органа, в том числе щитовидной железы, некоторые врожденные аномалии сосудов. Специальные лабораторные анализы могут выявлять у практически здоровых людей некоторые сдвиги в обмене костной ткани, функции печени, строении слизистых дыхательных путей и пищеварительного тракта. Понятно, что таких сведений у лиц, участвовавших в ликвидации последствий аварии на ЧАЭС, не было раньше. Как правило, обнаруживаются они лишь при обследовании в стационаре и не при обычных, а при прицельных осмотрах. Лишь в редких случаях это действительно начальные признаки каких-то обычных (не лучевых!) болезней.
 Игнорирование огромного предшествующего опыта радиационной медицины, незнание типичных медико-демографических показателей страны и региона, проведение причинного анализа только в связи с облучением, а не со всеми другими весьма значимыми аварийными и поставарийными факторами риска - еще один из механизмов распространенных заблуждений. Увы, это касается не только представителей СМИ, но и многих медицинских работников и администраторов как из-за их профессиональной некомпетентности, так, иногда, и в угоду политической конъюнктуре и популистским тенденциям.
 Что же на самом деле мы - в первую очередь медики - можем и должны сделать для отдельных групп лиц "из аварии ЧАЭС", каково соотношение у них различных влияний, определяющих состояние здоровья в настоящее время, чем им можно реально помочь? И что должны сделать сами люди, если они по-настоящему хотят быть здоровыми?
 О первой группе пациентов мы уже говорили выше. Добавим, что при дозе облучения свыше 2,5 Гр они нуждаются в более частом и тщательном наблюдении окулиста для своевременного распознавания и лечебно-профилактических мер по поводу лучевой катаракты. Особого внимания профилактики и лечения требует состояние кожи с весьма возможными ее изменениями у лиц, перенесших общие и местные лучевые поражения второй и более тяжелой степени. Для таких пациентов важно и наблюдение эндокринолога. Своевременное выявление и лечение обычных для людей их возраста заболеваний, как правило, оказывает не только благоприятное влияние на их самочувствие, но и на объективные показатели здоровья и их психологическое состояние.
 Опухоли, если изредка и выявляются, как правило, обнаруживаются на самых начальных стадиях, доступных эффективному лечению. Группа эта несомненно подверглась острому стрессу сопричастности к наиболее тяжелым этапам аварии, пережитой лично ими реальной болезни: некоторые из них, к тому же, были свидетелями ухода из жизни друзей, бывших рядом в момент аварии. Общение с подобными пациентами требует особого такта и должно стать основой их психологической поддержки в процессе адаптации к новым условиям жизни и работы.
 Однако у этих пациентов очень важна личностная установка на активную трудовую деятельность, преодоление возможного сосредоточения на своем состоянии, чувство ответственности за семью, строгое следование рекомендациям врача.
 Вторая группа - участники ликвидации последствий аварии (УЛПА) в 1986 г. и особенно в первые два месяца (в том числе и в "йодный период"). Эта группа отличается от остальных не только возможностью внешнего облучения сверх декретированной величины (0,25 Гр - но не более 1,0 Гр), но и тем, что работала в наиболее неблагоприятных условиях организации противоаварийных работ.
 Возможность выявления у них непосредственных, обусловленных действием радиации изменений в состоянии здоровья (лучевой болезни) исключается. Но их следует, по нашему предшествующему опыту, отнести к группе лиц с гипотетически повышенным риском а) развития новообразований, б) проявления психосоматических болезней или ухудшения в их течении в ближайшее время из-за стресса усугубляемого увеличивающимся возрастом и сложностями адаптации к изменившимся условиям жизни. Повышенное внимание к ним не должно становиться аргументом их "обреченности". Социальная активность и простые оздоровительные меры, принимаемые ими самими - залог их долгого трудового долголетия.
 Третья группа - УЛПА более поздних сроков работы на ЧАЭС - после 1988 г. (за исключением очень ограниченной группы ученых-исследователей саркофага). По уровню воздействия радиационных факторов она может считаться контрольным контингентом (не более 5-10 сЗв суммарно за длительные сроки работы). Изменялась в это время к лучшему и система организации проведения работ. Для лиц этой группы характерны более длительные периоды пребывания на АЭС, иногда вахтовый режим работы, а также особая значимость поставарийных стрессогенных и социальных влияний. К последним относятся неадекватное тяжести последствий законодательство 1990 г., систематическая психотравма, наносимая СМИ, сложности трудоустройства, экономические трудности, неудовлетворенность социальных притязаний. Эти факторы являются ведущими, они сказываются на нервно-психическом здоровье пациентов. А отсутствие адекватной оценки ситуации врачами и самими пациентами порождает неэффективность "оздоровительных" мер.
 Четвертая группа - население регионов, с опозданием отселенное из тридцатикилометровой зоны или даже оставшееся в зонах повышенного облучения. Доля таких лиц в общей численности "пострадавшего" населения относительно невелика (не более 5-10%), регионы четко локализованы (Брянская область России, Гомельская - Беларуси - особенно). Преимущественно этим ограниченным контингентам должно быть адресовано повышенное внимание при оценке состояния их здоровья с особой онкологической настороженностью. Это касается, в первую очередь, лиц, бывших в момент аварии детьми и подростками. Им также необходимо рациональное просвещение и терпеливое воспитание с адекватным ранжированием всех неблагоприятных влияний на здоровье и мероприятиями по их снижению. Там, где все эти обстоятельства правильно оцениваются, а население активно участвует в преодолении всех факторов риска, имеются реальные положительные сдвиги в оздоровлении людей и нормализации обстановки в регионе.
 У остальной части населения (пятая группа) с минимальным имевшим место и прогнозируемым уровнем радиационного воздействия (даже без изменения места проживания после 1989-1990 гг.) поставарийный информационный хронический стресс должен быть признан ведущим неблагоприятным фактором для их здоровья, отличающим их от остального населения.
 Вал газетно-телевизионных публикаций о "губительном влиянии" любых доз радиации, "обреченности" лиц, причастных к аварии, привел к формированию у огромного числа людей психологии социальной пассивности "пожизненных жертв общества" и "злого умысла ведомственных специалистов". Средства информации подобного типа безусловно нанесли этим людям непоправимый вред. Они направили их внимание на поиск ложных связей состояния здоровья с облучением и соответствующих льгот за "ущерб" - вместо квалифицированной диагностики подлинных и эффективно лечимых болезней. Это не стимулирует их социальную активность и занятость, направленность на борьбу с реально неблагоприятными влияниями на здоровье (алкоголь, курение, гипокинезия, нерациональное питание и др.). Людям этой группы часто трудно помочь, поскольку сложившийся у них стереотип конфликтного поведения прочно зафиксировался и уже не может быть преодолен адекватной квалифицированной информацией. В то же время властные структуры не принимают своевременно рациональных, иногда вполне доступных мер социально-экономической помощи в разрешении реальных трудностей быта, не направляют в медучреждения для лечения истинных болезней.
 Льгота не за болезнь, а за причастность к определенным этапам аварийных работ, столь значимых для судьбы страны, оздоровила бы психологическую среду в этих группах лиц. Льготы же за болезнь должны быть аргументированы наличием прямой ее связи с действием радиации, что относится, преимущественно, к лицам первой группы.
 Таким образом, очень важно учитывать наличие описанных выше различающихся контингентов. Весьма ограниченные ресурсы общества следует направить на помощь по профилю, наиболее адекватному совокупности факторов риска у каждой из этих групп. Нужно помочь им, пока еще не поздно вернуть этих людей семье, обществу, продлить их трудовое долголетие. Свидетелями такой судьбы мы были у сотен больных, перенесших лучевую болезнь, и тысяч - участников постоянных нештатных ситуаций периода становления атомной промышленности страны в 50-е гг. В первую очередь это стало возможным благодаря их доверию к нашим рекомендациям и их активному участию в своем оздоровлении.
 Поэтому нужно:
       - вернуть доверие чернобыльцев к рациональным рекомендациям, исходящим от специалистов с наибольшим опытом в области радиационной медицины;
- адекватно ситуации изменить существующее законодательство, исправить присущие ему дефекты, усугубляющие социальную несправедливость;
- принять меры, действительно способствующие оздоровлению, социальной реабилитации и подлинной, а не ханжеской психологической поддержке людей, вовлеченных в крупномасштабную аварию;
- самим участникам ситуации надо радикально изменить самооценку здоровья и правильно ранжировать все факторы, которые могут на него неблагоприятно влиять. Вместе с врачами следует активно сотрудничать в адекватных реабилитационных мероприятиях, уйти от неоправданных конфликтов, не отделять себя от окружающих чертой заведомой обреченности и ожидания помощи только извне.